В общем, не читать Хэтте, ибо спойлеры!, не читать тем, кто любит Одиннадцатого, ибо у меня к нему как у Катулла к Лесбии сплошное odi et amo, не читать тем, кто не любит непродуманный бред. Спрашивается, для кого я вообще это выкладываю, ага. Никто не любит бред. Кроме Хэтты, но ей же нельзя)))
Ладно, уже заткнулась...
Не
Чтобы меня сразу не убили, озвучиваю: я ни в коем случае не говорю, что Доктор не любит Эми и Рори или что они его не любят.
И любят, и верят, и ценят. Но невыветрившийся радиационный фон от этого его подсознательного "напоминайте мне, за что я себя ненавижу" регулярно дает о себе знать (со временем все реже и реже, но все-таки). По крайней мере, мне так кажется.
О, эти Понды!
Доктор выбрал их - намеренно или ненамеренно, он - или ТАРДИС - или судьба.
Чтобы они напоминали ежесекундно, повторяли как заведенный механизм: "Мы любим не тебя, не тебя, не тебя".
Чтобы Доктору обнаруживать свое одиночество всякий раз, когда они в опасности бросаются друг к другу, когда плачут и смеются вместе, когда что-то планируют и помнят, что у них есть дом, и Земля, и родители - пусть даже у Эми они есть только благодаря ему.
Эта двухтысячелетняя вахта Рори - в то время, когда Доктора никто и нигде не ждет, эти их поцелуи.
Он выбрал их для того, чтобы помнить, что он один, а не вспоминать об этом в ту секунду, когда им придет в голову уйти, как это делал Десятый. Это его личный вытрезвитель, его личное "помни о смерти".
Прежние спутники были всегда по одному, они даже винить его ни в чем не могли, потому что каждый сам за себя решили, что все опасности не стоят того, чтобы отказаться от приключений. Но Рори и Эми не поодиночке, и они имеют право злиться на Доктора всякий раз, когда что-то срывается, потому что боятся не за себя, а за второго. Всякий раз, когда что-то идет не так, они аж искрятся этой обидой и недоверием.
Он взял с собой именно их, чтобы напоминали обо всем, что в прошлый раз он так стремился забыть.
Понды - напоминание о том, что сказал Даврос и во что Доктор поверил хотя бы на секунду, а значит, поверил навсегда, потому что он ничего не принимает наполовину. Они те, кто держится в стороне, кого можно в конце концов просто сдвинуть с пути, не опасаясь, что от этого сгорит одно из сердец или одно из солнц. Они те, кто в конце концов обойдется и без него, и даже будет без него счастлив. Он отвечает за них по-прежнему, но хотел бы - и старается - делать это только потому, что они с ним, а не потому, что ему больно тогда, когда больно им. Потому что позволь он себе это - и им тоже станет больно за него, а отсюда один шаг до пистолета, и ядерных боеголовок, и прощаний, которых и без того было слишком много. Хотя сколько ни беги, убежать никогда не получается. Умение любить не так-то просто вытравить (... и если кто-то скажет, что это была хорошая идея - добраться до меня через тех, кто мне дорог...).
Сомневаются, кого на самом деле любит Эми - но, не люби она мужа, она никогда не осталась бы в ТАРДИС, потому что Одиннадцатому нужна не доброта, как Девятому, не любовь, как Десятому - ему нужно общество, чтобы не сойти с ума от тоски, очередной гаджет вроде бабочки, отвертки или фески, чтобы только не думать обо всем, что уже не вернуть.
Потому что о потерянном однажды говорить еще можно было, имея про себя мысль о том, что, случись возможность, он бы все исправил. Но он сжег Галлифрей дважды, он дважды принял самоуничтожение Мастера и дважды оставил Розу, и это оказалось именно тем выбором, который он повторил бы снова и снова. О таком уже не говорят (зато этим теперь можно бравировать, ибо нет больше никакой защиты, кроме: я сделал это, потому что я так решил и это - то, кто я есть).
Одиннадцатому нужен раздражающий шум в ТАРДИС и напоминание о том, чего он не вправе иметь. Ему нужна парочка с вечным медовым месяцем, ревностью и будущими детьми. И каждодневная необходимость эту парочку спасать, воссоединять и примирять.
И я не ругаю Пондов, ни в коем случае. Они хороши так, как только могут быть хороши люди, у которых и без того есть кого любить. И они, что ни говори, порой выбиваются из графика и настойчиво - о, так по-человечески настойчиво - демонстрируют Доктору свою привязанность, чаще всего неожиданно (он ведь верил, что Эми не вспомнит о нем, когда вернет своих родителей, действительно верил!). И всякий раз он сбивает с них пыл, напоминает друг о друге и снова уходит в тень. И хотя они пытаются, правда, пытаются, но в какое сравнение все это может идти с бесконечной любовью Розы, с восторженным восхищением Марты, с безграничной благодарностью Донны?
... И Ривер, да, любящая его Ривер, чью смерть он видел - смерть по его вине, ибо все, кто умирает в присутствии Доктора, умирают из-за него, это ведь так очевидно - еще одно напоминание о несбыточном. О жизни, которую им вместе не прожить, да и по-отдельности не прожить счастливо.
***
И, написав сей опус, я принялась за 6.4.
- Рори, присмотри за ним!
И что делает Рори? Он идет за Эми, и что ему за дело до того, что у Доктора в жизни происходит невероятно жданное и невероятно страшное.
Эми ведь важнее, правда?
***
... А как только все срывается и оказывается как прежде - вопреки всему - снова бежать.
Не тогда, когда им, его Пондам, грозит настоящая опасность от чего-то физически ощутимого, не тогда, когда они плюются ядом и винят его во всех своих бедах, а только когда становится понятно, что их вера сама по себе стала оружием и проклятием. Снова.
Только куда сбежишь, когда в тебя верит вся Вселенная, Доктор?
P.S. Но вынуждена признать - Эми иногда бывает умничкой. И всегда вовремя.
PP.SS. И для полного финиша даже этих он потерял. Даже этих.